Перевод фанфика "Power exchange"

[Леля]

дописала продолжение в посте № 4...

[Леля]

Что ж, продолжим...?

2).

Боль�?е всего было боли и злости.
Потом – стыд.
Мир вокруг был сияющим, чистым и �?умным. Он сидел в ма�?ине, сжав�?ись от печали. Ему нужно было выпить, стопку. С каких пор это было плохой мыслью?
Ма�?ина приблизилась к зданию Хувера, его сознание – нет. Оно было еще где-то вчера, где-то про�?лой ночью.
.
.
Он выдержал этот день потому, что так делают взрослые люди. Они ходят, оплачивают с беспокойством свои счета, и жизнь продолжается. �?дет своим чередом.
Он не звонил Бреннан.
Не звонил ни через день, ни через два.
Ханне тоже, хотя видел множество пропущенных звонков. О чем еще можно было разговаривать? Эй, приходи и возьми меня? Попользуйся мной еще немного?
.
.
Он застрял в самом худ�?ем в своей жизни дне, с бутылкой в руке, обезболивающем бедных мужчинок.
БеккаКостиХанна.
Он сам сыпал соль себе на раны. Злость и печаль – вещи физически ощущаемые, пот катился по лицу, постоянное зудение, не дающее уснуть, вибрация кожи, не позволяющая отдохнуть. Он нуждался в переды�?ке, но тонул в тихом �?уме.
Ханна вылетала из его головы с каждым днем. Он практически мог это измерить. Он боль�?е не чувствовал ее запах в воздухе, не ожидал увидеть, как она возвращается в конце дня. Он не покупал еду на двоих и перестал приносить домой маленькие кексики, которые она любила, или фрукты, которые ей нравились. Можно было сказать, что он выздоравливает. Боль первых недель утихла и дала место горечи. А это было хоро�?о. Намного луч�?е, чем фаль�?ивая приторность обмана или соленый привкус печали.
Когда он закрывал глаза, перед глазами всплывал образ Бреннан, ее тело, покрытое синяками, которые становились темнее с каждым часом. Когда он проводил языком по губам, он чувствовал вкус ее тела, только тот становился горче с каждым уходящим днем, а когда он касался покерной фи�?ки в кармане, чувствовал нежность ее кожи, с каждой про�?ед�?ей неделей это было все сложнее делать.
Внутри, злость и боль были похожи на белый �?ум, тихо бубнящее радио или, возможно, �?ипящая пластинка. Он страстно желал покоя.
.
.
Он взял отгул. Сначала закончился больничный. Потом отпуск. Тогда он просто вернулся на работу потому, что так делают взрослые люди.
Он сидел за своим столом с 9 до 5. Вечером напивался до чертиков. Брился и возвращался на работу следующим утром.
Дни, недели, месяцы проходили мимо него, а он этого не замечал.
Его походка была неуверенной, будто он оступался каждый раз. Плечи немного опущены, будто вес, опущенный на них, придавил его. Он был на распутье: невесомость того, чего он не хотел, и вес того, что потерял.
Как-то, в центре его тропинки к саморазру�?ению, возникло свирепое удовлетворение, почти радость от полного забвения того, что было.
.
.
А потом он обнаружил себя у двери Бреннан. А, да, он был пьян. Очень пьян.


продолжение следует...

[Катерина]

Оль, хоть и читала в оригинале, от твоего перевода просто в экстазе... не доживу до вечера...

[Леля]

спасибо, девочки!

[Wisper Frin]

Бут погружающий, даже тонущий в своих переживаниях - за этим волей не волей хочется наблюдать.
�? хотя мне тяжело представить героя таким, но восприятию это нисколько не ме�?ает. Напротив, некая обнаженность чувств, их яростность и экспрессивность кажутся вполне естественными для БиБ. Чувства же на грани насилия, их яркость - непривычны для этой пары, потому и фик сразу выделяе�?ь из остальных...
Буду ждать продолжения)

[Parlai]

Катерина, вообще моя любимица Брен красоточка, умня�?ечка, такая милая и очаровательная, иногда такая наивная, главное она потрясающая женщина, хоро�?ий человек и образец для подражания! (можно еще много чего сказать, на западном форуме даже видела тему "300 причин почему мы любим Эмили Дэ�?анель")
А Бут мне тоже нравится и не хочу, чтобы его обижали

[Леля]

Это не должно быть так больно. Он должен извиниться. Может, тогда он перестанет видеть призрак той проклятой ночи.
Все, что ему было нужно – это прощение.
Он уже собрался было постучать, но дверь открылась.
За ней стояла храбрая Бреннан. Он ожидал, что она даст ему пинок под зад.
Он зря надеялся.
- Входи, Бут.
Воздух застыл в его легких, а ноги вдруг отказались его держать.
.
.
- Ты снова пьян.
- Неправильно. Я все еще пьян.
- Хоро�?о.
- Я не алкоголик.
- Я знаю.
- Не опекай меня.
- Я и не делаю этого. – Она махнула рукой, - входи, пожалуйста. Она изучала его. Глаза скользили по телу, остановились на лице.
Он скучал по этому честному взгляду. А потом мысленно одернул себя. Как ты, гад, посмел придти сюда.
Он посмотрел на себя ее умными, но все еще сострадающими глазами. �? ничего не почувствовал. Его не было, поэтому нечего было чувствовать. Был только белый �?ум. Он онемел. �? это было не из-за алкоголя. Это было то чувство, которое остается, когда ты потерял все, что есть терять. �? учитывая обстоятельства, эта немота была не таким уж плохим способом существования.
.
.

Он во�?ел, не принимая ее руки.
Он мог это сделать.
Это было последней попыткой.
Придти с извинениями. Убраться отсюда и двигаться даль�?е.
- Слу�?ай, я…- он не мог разжать зубы. Она подо�?ла к дивану и села. Она была худенькой. Тонь�?е, чем он помнил. Но от нее исходило сияние, сияние силы, нет, брось это, сияние целеустремленности. Это нервировало его.
- Он осторожно подбирал слова.
- У тебя есть что-нибудь выпить?
- Я сделаю кофе.
- Не беспокойся. – В словах не было ничего неправильного, но они путались. Чем доль�?е он находился в ее квартире, чем доль�?е не мог выдавить из себя извинение, тем злее он становился.
Бреннан достала бутылку виски и стаканы. Она села за стойку на кухне и наполнила их.
.
.

Они пили в ти�?ине, она тяжело висела в воздухе.
- Ты как, Бут?
- Отлично, спасибо.
Бреннан распрямила плечи, словно готовилась к атаке.
- Слу�?ай, я должен извиниться…за ту ночь.



- Нет, не должен.
Бут посмотрел на нее, не желая особо видеть.
- Ты даже не спроси�?ь за что именно.
Он думал о синяках на ее теле, ее вкусе во рту.
Бреннан думала о выборе, который он тогда предложил.
- Нет.
Он фыркнул.
.
.

За о�?ибки расплачиваются кровью, пОтом и слезами.
У него был чертовски ясный план выплат. Он должен расплачиваться всю жизнь.

- Ты верне�?ься?
К чему? Партнерству? Работе? Самому себе?
Я здесь. «Не уверен». Больно. «Нужно обдумать кое-что». Я сделал тебе больно. «Да…» просто дай мне поболтаться еще чуть-чуть.
.
.

- Жаль, что так вы�?ло с Ханной.
- Да, но…
Ему тоже было жаль. Его раздавленное сердце могло это подтвердить. Но. За белым �?умом можно было различить что-то подозрительно похожее на освобождение.
- Ей жаль, что она сделала тебе больно!
- Да, она сожалеет, ты сожалее�?ь. Все. Может, сменим тему? – Злость снова начала подниматься.
- Бут, я…
- Я не понимаю, что происходит с людьми? Как ты може�?ь дружить с ней?
- Я не буду, если ты возражае�?ь.
- Не возражаю. – Чертов виски был как вода, - знае�?ь, что? Возражаю. Почему она позвонила тебе той ночью? Обменялись мнениями? Да? Посмеялись?
- Ничего такого не было, Бут. Она беспокоилась. Думала, тебе нужен друг.
- Друг? �? она выбрала тебя?
- Мы были друзьями, так? Напарниками?
Бут энергично провел рукой по лицу. Похоже так оно и было, да?
- Черт.
Он смотрел, как ее рука сжимает стакан.
- Черт.


- Почему ты так зол?
- Это не так, ясно?
Бреннан внимательно посмотрела на него. Он рассмеялся.
- Хоро�?о, это так. �? чем боль�?е я думаю об этом, тем злее становлюсь.
- Я думала, ты буде�?ь расстроен.
Она покачала головой.
- Кто я, чтобы анализировать поведение?
- Точно. Ты не раскуси�?ь и рыбу.
- не совсем верно…
- Забудь.
Он взял бутылку и стакан и по�?ел к дивану, ему нужно было подаль�?е отойти от нее, потому, что ее запах был такой соблазнительный, что он хотел наброситься на нее. На ней было что-то вроде белой пижамы.
- Слу�?ай…- он вздохнул. – Я злюсь потому, … ну знае�?ь, что так проще.
Бреннан оставила свой стакан на стойке и села рядом. Она скучала по этой близости между ними. Она скучала с тех пор, как он выпустил ее из квартиры, пахнущей Ханной.
- На меня?
- Да. На тебя, нее и себя. Серьезно, что со мной не так? Почему того, что я предлагаю
Недостаточно?
Она провела руками по ногам, разглаживая пижаму, успокаивая себя.
- Дело не в тебе, Бут.
- А это не сме�?но. Это работает в книжках, но не в жизни.
- Дело не в тебе, Бут, - она вздохнула, - может, выразилась не точно. Да это ты виноват потому, что не видел, что Ханна не хочет замуж. Она не хотела того же, чего хоче�?ь ты.
- Я хотел, чтобы она изменилась ради меня.
- Ты всегда говори�?ь, что люди не меняются.
Бут поднял стакан для �?уточного тоста.
- Да…
- Слу�?ай, я луч�?е скажу по-научному…
- Нет, пожалуйста…
- Это похоже на две перпендикулярные линии. Вы пересекаетесь в момент времени, а потом следуете своей собственной бесконечности.
- Мне стало намного луч�?е, спасибо…
- Так и должно быть. Это не умень�?ает того, что вы чувствовали друг к другу.
Он хотел спросить, а как же мы.
Вместо этого, он снова наполнил свой стакан и посмотрел на ее руки, лежащие на коленях. �? вот опять, он чувствовал, что тонет и все, что хотел – это кричать, кричать, кричать.
Может, они были двумя параллельными, двигающимися вместе, так близко, никогда не способными соприкоснуться. Крик поднимался из глубины и остался там, трепеща.
- Я все-таки любил ее…
- Я знаю.
.
.

- А какое твое оправдание?
Она удивленно приподняла бровь, чему он очень порадовался.
- Ты не хотела меня. Знае�?ь? Я выложил тебе свое сердце, все карты на стол. А ты у�?ла от меня. Все, что я хочу знать, почему? Так? Я злюсь из-за этого, Кости. А потом ТВ сказала, что все изменилось. Я злюсь и из-за этого.
Она сидела неестественно прямо. Он уже видел это выражение ее глаз до этого, в баре той ночью. Все дороги ведут в ту ночь.
Он выпил еще.
- Я так зол на тебя, Кости.
- �?з-за того, что я изменилась?
- �?з-за того, что ты сказала мне об этом.
- О…
- Потому, что я мог даль�?е жить счастливо. Двигаться даль�?е. Ты должна была дать мне уйти. Я ждал. Я ждал тебя, Кости. Ты не имела права говорить мне.
- Почему?
- Потому…- он снова взъеро�?ил волосы, - потому, что …о, это может быть больно. – Потому, что это значит, что я был неправ, ОК?
- Ты имее�?ь право о�?ибаться.
- Нет, остановись, хоро�?о! Я знаю тебя �?есть лет, Кости. Любил тебя боль�?ее время. Ждал тебя с терпением дерева. Я думал…я надеялся… - Боже, этот разговор не приведет ни к чему хоро�?ему. – Я верил, что ты могла бы…
- Я была не готова, Бут. �? я была в ужасе от того, что причиню тебе боль. �? так оно и вы�?ло. Мне жаль, что сделала тебе так больно.
- Нам обоим, Кости. Нам обоим.
.
.

- Уже сли�?ком поздно, Бут?
- Я сделал сли�?ком много о�?ибок.
- Нет…я…
- Слу�?ай, мы хотим разных вещей. Так было год назад и так происходит сейчас. Я…быть со мной вместе, Кости, но мы это уже проходили. Я не готов еще раз быть отвергнутым, не хочу, чтобы опять разбили сердце. Я сожалею о том, что случилось, но не повторю своей о�?ибки. Я сожалею, ОК?
- Бут, я…
- Ты и я, Кости? Мы разные. Ты хоче�?ь путе�?ествовать, я домосед. Ты хоче�?ь свободы, а я хочу принадлежать кому-то…
- Я люблю тебя.
- Я уверен в этом. Но, как я уже сказал, это не принесло мне ничего хоро�?его.
- Я могу измениться, Бут. Я изменилась.
- А я хочу постареть, Кости. Люди не меняются. Мы просто хотим верить в это. – Хотя он отчаянно хотел поверить. Ей, он на самом деле хотел верить. – Птица и рыба могут полюбить друг друга, но где они будут жить?
.
.

Сначала она по�?евелила ногой, подогнула и подвинулась. Потом она повернулась к нму всем телом. Предупреждая о чем-то, у него на затылке за�?евелились волосы. �? он мог что-то сделать. Много чего. Но кровь застыла в венах, а белый �?ум начал таять, и когда ее губы коснулись его, нежно, так нежно, наступил покой. �? он почувствовал, будто делает первый вздох и онемение исчезает, а остается ли�?ь…спокойствие. Ни за что на свете не хотел нару�?ить его.
- Я люблю тебя, Бут.
Она погладила его по лицу. Он чувствовал аромат покоя на щеке, будто парфюм. Маленький �?трих спокойствия.
Как долго они могли бы держаться за руки, если бы сделали это?
Она – птица, он – рыба.
Вопрос на засыпку: сможет ли он все еще пожертвовать всем, что хотел, всем, во что верил, чтобы вернулось доверие к ней.
Шрамы не исчезают, как известно, их нельзя убрать.
.
.

Он вы�?ел за дверь и почувствовал, что одинок еще до того, как покинул квартиру. Гнев и одиночество были скалой, где он упал, камни сли�?ком скользкие, чтобы забраться на нее. Было проще сесть у подножия горы. Он тонул, и хотелось кричать.
Слепец. В крови.
Вместо этого он просто у�?ел. Один.

Конец 2 главы.

[Анечка]

Как то хочется.... напиться, до чего противоречивые эмоции вызывает, может только в таком состоянии их можно понять...

[Леля]

до чего противоречивые эмоции вызывает, может только в таком состоянии их можно понять...

да уж! оригинально автор мыслит, да??!!

[oll]

оказывается сценаристы - не самое боль�?ое зло ))))))