Отрасли зубы и когти. Когти чудные. Ре?ил ныне?ней ночью прогуляться до соседнего дома…
Аномальное отсутствие крыс в на?ем доме не распространилось на жизнь в целом. Соседский подвал ки?мя ки?ел крысами всех размеров и возрастов. Все они состояли в кровном родстве и до сей поры, процветали и благоденствовали в этом уютном местечке.
Но с той минуты как я вступил в подвал, они были обречены. Я слы?ал их всех и одновременно точно знал, где каждая из них прячется.
Начал я с вожака. Огромный, жирный крыс с мускулистым хвостом и боевыми ?рамами на морде поджидал меня за бочкой. Он ринулся на меня серой молнией, надеясь вцепиться и прокусить ?ею. Он был самым сильным в стае и потому жил ещё, какое то время после того как я на лету оторвал ему ба?ку.
Следом за вожаком я убрал его заместителя, потом наиболее сильных самцов стаи. Ну, а затем началось массовое избиение голохвостых. Я не щадил не кого не молоденьких самочек, не только что родив?ихся голых крысёны?ей. К слову сказать, матери пытались защитить своих детей, вот только ?ансов у них не было…

Утром я застал Дерварда у боль?ого окна гостиной. Он стоял в своей любимой позе: ?ироко расставив ноги и скрестив руки на груди и внимательно разглядывал текущую по мостовой спло?ным серым потоком колону крыс. Крысы, прознав?ие о ночной резне, спе?но покидали на?у улицу в поисках луч?ей доли.
- -Деб рассказывает стра?ные подробности об усеянном трупами крыс соседском подвале. Служанка по секрету поведала ей, что особо крупные экземпляры прямо таки виртуозно порублены в мелкую капусту. Твоя работа, рубака?
Я зевнул в ответ.
- Впечатляет. Знае?ь, а мне сейчас при?ло на ум, Рубака – неплохое имя для боевого кота. Как тебе? ? как насчёт того чтобы заняться настоящим делом? Не состави?ь мне компанию сегодня ночью?
Я дура?ливо подпрыгнул и погнался за солнечным зайчиком. Дервард усмехнулся и вы?ел из комнаты. ?мя мне понравилось.

Ночь выдалась звёздная. ? что меня неприятно поразило, сразу обнаружились изъяны моей супер?ерсти. Да, броня – непробиваемая, лёгкая и удобная. Но попробуйте одеть нечто железное практически на голое тело, под?ёрсток не в счёт, и выйти в этом на продуваемую, ледяным ветром ночную улицу. Только гордость и долгие месяцы прежней бродячей жизни удержали меня от того, что бы не броситься обратно под тёплую кры?у, поближе к жаркому очагу доброду?ной Деб. Как назло, только я вспомнил про Дебби, заурчало в животе. А там сосиски на вертеле, ещё остались…
Что за странные мысли появляются у меня в голове? Оказывается, поводки бывают разные. Как быстро Дервард поймал и привязал меня на один из таких: тепло, безопасность, сытная еда…
Я неотступно следовал за Дервардом, для человека он двигался неплохо, почти бес?умно. Темнота пустынных улиц, казалось не смущала его, он прекрасно ориентировался. К тому же перед уходом он, что- то принял, зрачки у него были рас?иренны, а радужка светилась серебром. Я понимал, что мы вы?ли на охоту. Но почему я должен помогать ему? Я ведь какая нибудь там псина, которая разыскивает добычу и приносит хозяину за кусок хлеба, кости, мяса, сосиску – тьфу ты, опять желудок разговорился. Я одинокий, гордый охотник – выслеживаю добычу, убиваю и съедаю её сам. Так было. Но всё дело в том, что объект моей охоты изменился. Крысы стали не интересны, сли?ком лёгко. Да и признаться не вкусные (после той ночи я боль?е в рот их не брал). Можно попытаться охотиться на собак. Но подозреваю, что и это мне бы быстро наскучило. Что же остаётся? Люди? За всё, то зло, что они мне причинили, стоило бы.
? как ни крути, Дерварду я был обязан.
Мы с ним всё даль?е удалялись от на?его дома. Улицы становились всё более узкими, грязными, вонючими, а дома низкими и ветхими. ? если в богатых домах ещё светились окна, и в незакрытые ?торами окна было видно, как хоро?о одетые люди танцую, едят и смеются, то здесь только черные проёмы, задёрнутые дерюгой. Потянуло сыростью, мы спускались к реке. Усилив?ийся ветер гнал по воде волны, они жадно набрасывались на берег, стремясь унести с собой как можно боль?е в холодную бездну. ? всё же тело лежащие почти у самой воды, им пока забрать было не по силам.